|
Принц и пилигрим: Фантастические романы - Стюарт М.— Да-да, Павел. Помню. Толковый лекарь. Мне с ним не раз случалось работать бок о бок. А где же я жил? — В разрушенной башне, окруженной одичавшим плодовым садом. Неужели ты не помнишь? — Нет. Но что-то смутно всплывает. Бывшая башня, да-да, одни развалины, плющ и совы. И кажется, яблони? — Да. Можно сказать, просто груда камней. Постель из папоротника, груда гнилых яблок, запасы орехов, какие-то тряпицы сушатся на яблоневых ветвях.— Он замолчал, что-то в горле мешало ему говорить.— Думали сначала, что ты пустынник, знаешь, из одичавших отшельников. И правду сказать, когда я тебя увидел...— губы его чуть покривились,— ты гораздо больше походил на настоящего лесного отшельника, чем в те времена, когда жил в Зеленой часовне. — Представляю себе. И действительно, борода моя, только сегодня наконец сбритая, отросла длинная, косматая и седая, руки, лежащие сейчас поверх цветного одеяла, выглядели старческими, высохшими — одни тонкие кости, связанные сетью узловатых жил. — Мы привезли тебя сюда. Мне надо было скорее опять отправляться в поход. Мы настигли их под Каэр-Гвиннионом и завязали кровавую битву. Все шло хорошо, но потом прибыл гонец из Галавы с новыми известиями о тебе. Когда мы тебя нашли и доставили сюда, ты был еще достаточно силен, мог держаться на ногах, но рассудок у тебя помутился: ты никого не узнавал и говорил невесть что. Но, очутившись здесь, на руках у женщин, ты погрузился в безмолвие и сон. После битвы явился -209- гонец и сообщил мне, что ты не просыпаешься. Сначала ты метался в жару, бормотал все какую-то дичь, но потом впал в беспамятство и так долго лежал безмолвный и недвижимый, что тебя уже сочли умершим и послали за мной. Я прискакал, как только смог. Я смотрел на него, прищурив веки. Свет из окон был для меня слишком резок. Он это заметил и сделал знак слуге — тот задернул занавесь. — Погоди, дай разобраться. Ты нашел меня в лесу и доставил в Галаву, после чего отправился на юг. И там произошла еще одна битва? Как давно я нахожусь здесь, Артур? — Сюда тебя доставили три недели назад. Но с тех пор, как ты ушел в лес и потерялся, прошло полных семь месяцев. Ты пропадал всю зиму. Удивительно ли, что мы считали тебя погибшим? Семь месяцев. Как врачу мне случалось давать подобные ответы больным, очнувшимся после долгой болезни, и всякий раз я наблюдал такое же недоверие и потрясение. Теперь я ощущал это сам. Представить себе, что целые полгода выпали из жизни, да еще такие полгода... Какие только беды не могли за это время обрушиться на мою раздираемую и осаждаемую родину! Что только не могло случиться с ее королем! Какие-то новые воспоминания, затерянные в тумане болезни, стали оживать у меня в голове. Я снова увидел — и сердце мое сжалось,— как ввалились у Артура щеки, какими темными тенями легли под глазами бессонные ночи. Это Артур, который всегда ел, как молодой волк, и спал, как малое дитя, Артур — воплощенная сила и радость жизни. Он не понес поражения на поле брани, его боевая слава не затмилась. И беспокойство за меня тоже не могло произвести в нем столь разительной перемены. Значит, что-то не так в его доме. — Эмрис, что у тебя случилось? В здешних стенах его детское имя прозвучало и на этот раз вполне уместно. Я увидел, как лицо его исказилось болью воспоминания. Он потупил голову. — Моя мать королева. Она умерла. В памяти у меня что-то шевельнулось. Женщина на ложе, убранном богатыми полотнищами. Значит, я знал? — Мне очень жаль,— сказал я. -210- — Я узнал об этом перед самой битвой у Каэр-Гвинниона. Известие принес Лукан, и заодно — знак, который ты ему оставил. Ты помнишь? Пряжку с христианским символом. Ее смерть не была неожиданной. Мы были подготовлены. Но горе, должно быть, ускорило ее приход. — Горе? Значит, что-то произошло?.. Я не договорил. Все вдруг отчетливо вспомнилось: ночь в лесу и фляга с вином, которую я откупорил, чтобы распить с двумя солдатами. И повод к этому. И снова возникло смутное видение — комната, залитая лунным светом, и женщина, спящая мертвым сном. Сдавило горло. Я с трудом выговорил: — Гвиневера? Он кивнул, не поднимая глаз. Я спросил, предугадывая ответ: — А дитя? Он вскинул на меня глаза. — Так ты знал? Ну да, конечно, ты должен был знать... Дитя не родилось. Врачи объявили, что она в тягости, но перед самым Рождеством она начала истекать кровью и под Новый год в мучениях умерла. Вот если бы ты был там... Он замолчал и сглотнул комок в горле. — Мне очень жаль,— второй раз сказал я. А он продолжил рассказ таким твердым голосом, как будто сердился: — Тебя мы тоже полагали умершим. А потом, после битвы, ты объявился, старый, грязный и безумный, но армейские лекари сказали, что ты можешь поправиться. Хоть это одно удалось вырвать у страшной минувшей зимы... Но потом мне пришлось оставить тебя и отправиться под Каэр-Гвиннион. Битву я выиграл, это правда, но потерял немало хороших воинов. А тут еще, сразу после боя, прибыл человек от Эктора с известием, что ты тоже умер, так и не проснувшись. Вчера на заре, когда я ехал сюда, я думал, что твое тело уже сожгли или зарыли.
Авторские права © 2010 FantBooks. Все права защищены. |
|
|||||||||||||||||||||||||||||
|
|
|
||||||||||||||||||||||||||||||
