|
Принц и пилигрим: Фантастические романы - Стюарт М.— Нет. Я помню. Она спокойно продолжала: — Ты говорил, что магия — хозяйка требовательная и ставит перед своими слугами трудные задачи. Но всего труднее мне было, когда пришлось отправиться в Сегонтиум вместо Брин-Мирд-дина. Однако я знала, что это веление свыше, и подчинилась. Взяла с собой двух доверенных слуг, и в конце концов мы добрались до места. Там все переменилось. Святилище исчезло, его засыпало оползнем, но я по твоим указаниям определила, где оно раньше стояло, и мы начали копать. Эта работа заняла бы много больше времени, если бы не сыскался помощник. — Чумазый пастушок, который умеет, держа ореховый прут над землей, определять, где запрятаны сокровища. Взгляд ее просветлел. — Вот видишь! Зачем только я тебе рассказываю, ты и так все знаешь. Да. Он показал, где копать, и мы извлекли из земли ларец. С этим ларцом я приехала в крепость, обратилась к коменданту и ночь провела там, а он поставил вооруженную охрану у меня за порогом. Всю ночь меня одолевали видения. Мне открылось, что ты жив и на свободе и скоро увидишься с королем. Утром я попросила выделить мне эскорт, чтобы везти сокровище, и выехала в Каэрлеон. — И разминулась со мной на два дня,— сказал я. — Разминулась с тобой? Где же? — А ты думала, я видел чумазого пастушка в пламени? Нет, я сам был там.— И я коротко рассказал ей, как побывал в Ce-гонтиуме и посетил исчезнувшее святилище.— Когда мальчик сказал мне про тебя и двух твоих слуг, я, глупец, решил, что это была Моргауза. Он не описал той дамы, сказал только, что она была... Постой, он сказал, что это была королева и слуги имели королевские знаки. Вот почему я предположил... Я остановился на полуслове. Ее рука вдруг судорожно сжала мою. Веселый свет в серых глазах померк; она смотрела мне в -424- лицо со страхом и мольбой. Не понадобилось провидческого дара, чтобы догадаться о том, чего она мне не рассказала, и понять, почему Артур и все остальные избегали упоминать в разговоре со мной ее имя. Нет, она не отняла у меня хитростью мою волшебную силу и не приложила руку к моей погибели — просто-напросто, когда не стало старого волшебника, она привела к себе на ложе молодого мужчину. Мне показалось, что этой минуты я ждал давно. Улыбнувшись, я мягко спросил: — Ну и кто же он, твой король? Щеки ее залил румянец. Глаза опять увлажнились слезами. — Я должна была признаться сразу. Меня предупредили, что ты ничего не знаешь. Но у меня не хватило духу, Мерлин. — Напрасно ты так сокрушенно смотришь, моя дорогая. Что у нас было, то было, а дважды выпить один глоток эликсира невозможно. Будь я все еще хоть вполовину волшебником, я бы давным-давно все понял. Кто он? — Пелеас. Я знал этого юного короля, он был красив и приветлив и имел веселый, легкий нрав в противовес сумрачному складу ее натуры. Я отозвался о нем с похвалой, она успокоилась и принялась, увлекаясь, рассказывать о своем замужестве. А я слушал и смотрел на нее. Теперь мне стали заметны происшедшие в ней перемены, и я отнес их за счет магической силы, легшей тяжелым грузом на ее плечи. Моя нежная Нимуэ ушла вместе со мной в туманные дали. А в этой, что сидела передо мной, появились твердость, ровная и необоримая, и жесткая сила, и блеск, подобный блеску наточенного клинка. И в голосе ее стали слышны отзвуки глубоких тонов, властных и весомых, какими бог вещает свою волю смертным. Когда-то эти черты облика и речи были свойственны мне. Но я, принимая в начале жизненного пути свою судьбу, не брал на себя обязательств любви. Надеюсь, подумал я, что у Пелеаса сильный характер. — О да,— сказала мне Нимуэ.— Очень. Я вздрогнул и очнулся. Она сидела, склонив голову набок, и смотрела на меня, в глазах ее опять искрился смех. Я рассмеялся вместе с нею. А потом протянул к ней руки. Она прильнула ко мне, подняла ко мне лицо. И я поцеловал ее в губы, сначала со страстью, потом с нежностью, а потом отпустил ее. -425- Глава 10 Рождество в Каэрлеоне. Одна за другой проходят перед моим взором картины: солнце, и снег, и свет факелов, молодость и смех, отвага и гордость свершений и время, отвоеванное у забвения. Мне стоит только закрыть глаза, да нет, даже и этого не надо, достаточно посмотреть в огонь, и все это снова со мной. Вот Нимуэ подводит ко мне Пелеаса, который обращается со мною почтительно, а с ней любовно; он — король и муж. — Она принадлежит верховному королю, а уж потом мне,— говорит он.—А я... со мной то же самое. Я принадлежал ему еще задолго до того, как попал в ее сети. Перед верховным королем и Господом Богом кто из нас сам себе господин? А вот Бедуир, однажды вечером он встретился мне у реки, медленно катившей свои обильные мутно-серые воды между зимних берегов. В прибрежных камышах плавала, промеривая илистое дно, флотилия белых лебедей. Начинался снегопад, в тихом воздухе медленно кружили подобные пушинкам невесомые снежные хлопья. — Мне объяснили, что ты пошел в эту сторону,— сказал мне Бедуир.— Я за тобой. Король тебя ждет. Пойдем. Смотри, как холодно, и еще холодает. А на пути ко дворцу он мне сказал:
Авторские права © 2010 FantBooks. Все права защищены. |
|
|||||||||||||||||||||||||||||
|
|
|
||||||||||||||||||||||||||||||
