|
Принц и пилигрим: Фантастические романы - Стюарт М.— Значит, они жестоки! — Ты в этом уже убедился, разве нет? Мордред вспомнил тошнотворный запах сгоревшей хижины, отполированную морем кость в руке, тоскливый чаячий крик на взморье. Он встретил взгляд серых глаз и прочел в них сострадание. — Что же человеку делать? — тихо проговорил он. — Всем нам остается одно,— ответила Нимуэ.— Жить тем, что приносит жизнь. Умереть так, как назначит смерть. — То мрачный совет! — Да? — отозвалась чародейка.— О том тебе неведомо. — Не понимаю. — Так пойми: тебе неведомо, что сулит жизнь. А я могу сказать тебе лишь одно: сколько бы лет жизни вам с отцом ни отпущено, годы эти увидят, как сбываются честолюбивые замыслы, и принесут исполнение желаний и заслуженную славу как ему, так и тебе. Мордред надолго умолк. На столь многое он не уповал и не рассчитывал; не ждал, что Нимуэ даст ему не только обоснованную надежду, но и обещание достойно прожитой жизни. — Значит, мне нет смысла уезжать от двора и жить вдали от короля? — спросил он. — Нет. Мордред впервые улыбнулся. -637- — Потому что мне должно оставаться в пределах видимости? Потому что стрела при свете дня лучше, чем клинок во тьме? В ее ответе тоже ощущалась тень улыбки. — Ты такой же, как он,— только и сказала чародейка, но тягостное напряжение отчасти схлынуло. Суровая дама, ничего не скажешь. Красива, да, но Мордред скорее коснулся бы рассерженного сокола. — Вы больше ничего не можете мне сказать? Совсем ничего? — Я больше ничего и не знаю. — А Мерлин знает? И захочет ли открыть мне? — Что знает Мерлин, то знаю и я,— повторила Нимуэ.— Говорю тебе, я есмь Мерлин. — Об этом вы уже поминали. Вы говорите загадками, желая дать мне понять, что сила его иссякла или что мне просто нельзя к нему? — И с вновь подступившей досадой воскликнул: — Всю жизнь я внимал слухам о магических смертях и исчезновениях, и все они обернулись ложью. Прошу, скажите мне прямо: если я поеду в Брин-Мирддин, найду ли я его? — Да, если он сам того захочет. — Значит, он все еще там? — Он там, где был всегда, в ореоле света, в круговерти блуждающих огней. Пока они разговаривали, солнце сместилось и луч из окна пал на лицо хозяйки. Мордред подметил легкие морщинки на гладком челе, тень усталости под глазами, прозрачные капельки испарины. — Простите, если утомил вас,— отрывисто проговорил он. Нимуэ возражать не стала. — Я рада, что ты пришел,— только и сказала она, провожая гостя до двери. — Спасибо за ваше долготерпение,— отозвался Мордред и набрал в грудь побольше воздуха, дабы распрощаться должным образом. Но тут со двора донесся возмущенный вопль. Гость вздрогнул, резко обернулся, глянул вниз. Нимуэ проворно шагнула к нему. — Ты лучше спускайся, да побыстрее! Твой конь отвязался и, сдается мне, изрядно пообгрыз рассаду.—Лицо ее, живое и юное, осветилось лукавством — ни дать ни взять ребенок, проказничающий в храме.— Если Варрон пристукнет тебя лопатой, а -638- все к тому идет, то-то поглядим, как станут выкручиваться боги судеб! Мордред поцеловал хозяйке руку и сбежал вниз, выручать коня. Нимуэ глядела вслед отъезжающему всаднику — и во взгляде ее снова читалась печаль, но не враждебность. Глава 7 Мордред отчасти опасался, что король станет допытываться о поездке к Нимуэ, но Артур ни о чем не спросил. Он послал за сыном на следующий день и заговорил о предполагаемом визите к саксонскому королю Кердику. — Я бы оставил тебя управлять страной в мое отсутствие, и опыт пошел бы тебе на пользу, однако для тебя полезнее будет познакомиться с Кердиком и побывать на переговорах, так что, как всегда, я оставляю Бедуира. В качестве регента, я бы даже сказал, раз формально я покидаю пределы собственного королевства и еду в чужие земли. А ты когда-нибудь видел живого сакса, Мордред? — Никогда. А правда, что все они — великаны и пьют кровь новорожденных младенцев? Король рассмеялся: — Сам увидишь. По большей части они и впрямь высокие и рослые, и обычаи у них чудные. Но те, кто их знает и умеет изъясняться на их языке, уверяли меня, что их поэты и мастера достойны всяческого уважения. Воины — так уж точно. Тебе будет небезынтересно. — А сколько человек вы с собою возьмете? — Учитывая перемирие, только сотню. Королевская свита, не более того. — И вы полагаетесь на то, что сакс станет соблюдать перемирие? — Кердик — станет, хотя в отношении большинства саксов доверие подкрепляется лишь силой, да и память о Бадоне еще свежа. Но не повторяй этих слов,— отозвался Артур. В избранную сотню вошел также и Агравейн, но не Гавейн с Гаретом. Эти двое вместе отбыли на север вскорости после совета. Гавейн собирался съездить в Дунпелдир, а оттуда, может быть, и на Оркнеи, и Артур не находил благовидного предлога ему воспрепятствовать, хотя и подозревал, что на самом деле -639- племянник задумал нечто совсем иное. Надеясь, что Ламорак уехал на запад и присоединился к брату под знаменами Друста-на, король удовольствовался тем, что послал в Думнонию гонца с предостережением. Ясным, ветреным июньским днем король с сотней приближенных выехал в путь. Дорога уводила за высокие известковые холмы. Крохотные синие мотыльки и пятнистые фритиллярии стайками порхали над цветочным лугом. Пели жаворонки. Солнце проложило широкие золотые просеки через поля созревающих колосьев, а поселяне, белые от повисшей в воздухе меловой пыли, отрывались от работы и встречали проезжающих улыбками. Всадники ехали не спеша, переговариваясь и смеясь, настроение в отряде царило приподнятое. За исключением, пожалуй, Ar-равейна. Он пристроился рядом с Мордредом: тот скакал чуть поодаль от других, позади короля, увлеченного беседой с Кеем и Ворсом.
Авторские права © 2010 FantBooks. Все права защищены. |
|
|||||||||||||||||||||||||||||
|
|
|
||||||||||||||||||||||||||||||
